Слишком белый снег светится сквозь занавешенное окно. Это ночное сияние, это времён зияние – вне логики, но оно – есть. Отдёрни штору, глянь на тихую белизну.

Снег шепчет:
–  Вот такой же кипельно-белой у красавицы Изабеллы, у испанской инфанты, царственной Изабеллы, нижняя рубашка была. Провожая в семнадцатом веке своего эрцгерцога на войну, поклялась страшной клятвой инфанта не менять, не снимать рубашку, пока крепость не будет взята. Но три года длилась осада Остенде. Белизна стала изжелта-серой, а потом ещё потемнела, стала вовсе пергаментной, и цвет этот странный «изабеллиным» люди назвали.